В гостях у Фёклы Толстой и Михаила Козырева побывали главный режиссер ярославского академического театра драмы имени Фёдора Волкова Евгений Марчелли и артистка этого театра Анастасия Светлова. Гости рассказали о  спектакле «Екатерина Ивановна», который будет показан в рамках фестиваля «Черешневый лес».

Фёкла Толстая: Мы собираемся 2 часа провести вместе с вами. А сейчас я хочу представить вам 2-х гостей, сидящих у нас в студии: это замечательные театральные люди — Анастасия Светлова и Евгений Марчелли, которые приехали на фестиваль «Черешневый лес». Евгений Марчелли — главный режиссер ярославского академического театра драмы имени Фёдора Волкова. Это старейший драматический театр в России. Анастасия — ведущая артистка этого театра, лауреат премии «Золотая маска» за спектакль «Екатерина Ивановна», который московские зрители или те, которые специально приедут на фестиваль «Черешневый лес», — могут посмотреть 20, 21 мая. Этот спектакль вышел 4 года назад и успел получить много призов.

Михаил Козырев:  «Екатерина Ивановна» — не самая популярная в трактовках среди отечественных режиссеров пьеса Леонида Андреева. Как я понимаю, в вашей интерпретации едва ли не первая из тех, которые были. Чем был обусловлен выбор такой пьесы?

Евгений Марчелли: Нет, она идет, но достаточно редко и мало. Эту пьесу можно рассматривать и как мелодраму тоже. Там показывается семейная ситуация между мужчиной и женщиной, это история о воображаемой измене, которая потом случается уже реально, поэтому ситуация довольно живая. Тема очень простая и острая, которая подается автором резко. Но театр постарался еще усилить момент ее неоднозначности.

Михаил Козырев:  Возникает впечатление, что это не про время Серебряного века. Это может происходить здесь и сейчас, актеры играют в современных костюмах. В первом действии звучит характеристика главного героя: «Депутат». Насколько человеческие отношения претерпели изменения? Как вам кажется?

Евгений Марчелли: Они не претерпели изменений с момента рождения человечества. В главном отношения практически не изменились. Поменялись обстоятельства, условия жизни и даже эстетическая составляющая, а суть остается прежней.

Фёкла Толстая: Настя, а как вам кажется: изменилось ли отношение к измене? Современная молодежь читает «Анну Каренину» и говорит: «А в чем тут проблема? Нельзя ли было просто разойтись?» Но вернемся к Леониду Андрееву. Насколько претерпели изменения эти коллизии?

Анастасия Светлова: Мне кажется, что все происходит одинаково вечно. Мужчины как были собственниками, так они ими и остались. Мужчина в этом плане более жесткий и мстительный: он может сделать вид, что принял женщину или простил, и всё будет хорошо, а на самом деле не всё будет хорошо. Женщины же больше умеют приноравливаться, женщина мягче мужчины и она его примет со всеми заскоками и загулами, если она его любит. Мужчина же — нет, мужчина все равно не простит. Это моя точка зрения. И поэтому наш спектакль звучит сегодня современно и актуально. Действительно, мужчина может так поступить с женщиной…

Фёкла Толстая: А как он поступил в вашей пьесе?

Евгений Марчелли: Довольно небанально. Он уничтожил ее окончательно, отдав ее на растерзание всем мужчинам, не продал, а предал.

Михаил Козырев:  Но началось-то это с мнимой измены, ему показалось, что она изменила ему, причем с ничтожеством.

Фёкла Толстая: Ему «показалось» и поэтому он загубил свою жену! Я понимаю, что такое театральная дисциплина, и все-таки были ли у вас споры во время репетиции этого спектакля? Ведь на эти вопросы у одного пола и у другого существуют разные взгляды?

Анастасия Светлова: Это если говорить о жизни, а если говорить о профессии и об этой конкретной работе, то мне настолько всё нравилось: как Женя всё сочиняет, в какую сторону мы движемся, как рождается каждая сцена. Честно говоря, когда я впервые увидела пьесу, она мне не понравилась. Когда я впервые ее прочла, то подумала: «Боже мой, сплошные заламывания рук и всё остальное». Я в какой-то момент спросила Женю про последнюю сцену, где она в подпитии и ведет себя неадекватно. Мне всё это показалось карикатурным, и я спросила: «А как мы это будем играть». А он говорит: «Подожди-подожди»… Это та длинная сцена с танцем, когда она долго молчит, а потом начинается какая-то история. В этой сцене есть главное: она молча не молчит, она в молчании настолько действенна! Она объявляет очень серьезную, очень яростную войну, в которую она вступила, но она всё равно погибает. Потому что женщина слаба и не может победить мужчину.

Михаил Козырев:  Я хочу уточнить, по поводу этой сцены. Вот этот пластический фейерверк, который вы устраиваете нельзя назвать ни танцем, ни пантомимой, а скорее неким эмоциональным выплеском. Как вы его придумали, Евгений? Как вы его ставили? Какие были сложности? Там есть почти 10 минут без единого слова, когда звучит сплошная какофония, а музыкант бьет по струнам рояля, это при полном молчании зала: люди за этим наблюдают, и всё внимание сконцентрировано на одной актрисе. Как вы придумываете это всё? Как вы это решали, и насколько это было сложно?

Евгений Марчелли: Всё придумывается просто, если ты хорошо понимаешь историю, которую тебе хочется рассказать, поделиться. Это история о женщине, которую оскорбили подозрения, и она довела это дело до дела. Ей это понравилось, и он полетела по этой истории.

Фёкла Толстая: Здесь слышится авторская позиция по отношению к женщине.

Евгений Марчелли: Эта пьеса показательна, меня спрашивали артисты: «Ну что тебе интересно в этой пьесе?», — ведь она настолько однозначна, ее тема: изгнание из рая. И мне кажется, что в этой истории виноват мужчина, для меня это признание самому себе в абсолютной эгоистичности мужчины. Мужчина, конечно, может влюбляться, сходить с ума. Миллион алых роз подарить, но его цель — это обладание красотой. Овладев ей, он не может допустить того, что эта красота может радовать кого-то другого, и он стремится ее уничтожить. От этого ему больно, страшно, он мучается, но он ее уничтожает. А со стороны женщины, которая бессильна — это бунт. Она хочет противостоять этим крепким, самодостаточным жлобам, которые находятся с нею рядом, но только агонизирует.

Фёкла Толстая: Настя, национальная театральная премия, которую вы получили за исполнение этой роли, там есть такая формулировка: «За предельное существование». Что для вас значит эта предельность? Это предельность вашей актерской, профессиональной работы? Или всё просчитано? Насколько тяжело вам это дается?

Анастасия Светлова: Я стараюсь отдать всё, что необходимо, для каждой роли. Но, что касается этой роли, очень много было поставлено на карту. Я была провинциальной актрисой, и была приглашена из маленького провинциального театра в Санкт-Петербурге. Меня пригласили, как звезду: на роль, в другой театр, в сложившийся коллектив. В моем представлении так приглашают только звезд: свои женщины, свои актрисы, свои примы. Я испытала дикое волнение, в этой связи. Поэтому я очень ответственно подошла к этой роли, и материал получился таким яростным.

Михаил Козырев:  Мы дозвонились до директора фестиваля «Черешневый лес» Эдит Иосифовны Куснирович. Добрый вечер.

Эдит Куснирович: Добрый вечер. Я приветствую всех слушателей, спасибо, что дозвонились.

Фёкла Толстая: У нас один вопрос. Могли бы вы вкратце описать какие новости в этом году у «Черешневого леса», на что стоит обратить внимание? Что лично вас в программе больше всего оживляет?

Эдит Куснирович: Спасибо за вопрос, но он не корректный, потому что раз уж мы устраиваем фестиваль, то для нас каждое событие очень важно. Но мы очень рады, что на этом фестивале, после прошлогоднего пропуска присутствуют драматические спектакли. Это премьеры: и Театра наций, и Константина Богомолова, по роману Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль», и наши гости из знаменитого театра Волкова из Ярославля со спектаклем «Екатерина Ивановна». Надеемся, что москвичам понравится, потому что это замечательные актеры и актрисы, замечательный театр, тем более, что он выдвигался на многие номинации «Золотой маски».

Михаил Козырев:  Эдит Иосифовна, в прошлом году у вас была музыкальная программа, которую младший Куснирович делал в Парке Горького. Будет ли музыкальная программа в этом году?

Эдит Куснирович: Я хочу вас поправить: это не впервые, а второй раз, и в этом году тоже будет. Но она будет более компактной — всего 2 дня. Молодежи это интересно, а я мало чего в этом понимаю.

Фёкла Толстая: А какой будет первый концерт? Чем откроется фестиваль?

Эдит Куснирович: Наши зрители привыкли, что «Черешневый лес» сопровождают выступления Спивакова, Башмета, Бутмана. Это наши друзья, и они всегда с новыми программами выступают. Но впервые у нас будет Юрий Темирканов, он даст 2 больших концерта в филармонии 16 и 17 мая. Это будет замечательно, это классика на века.

Михаил Козырев:  Спасибо вам большое, удачного вам фестиваля в этом году. Возвращаемся к нашим гостям. Спектакль о душераздирающих страстях, в какие дебри своего личного опыта вы опускались, для того что бы извлечь на поверхность такие неоднозначные образы?

Евгений Марчелли: Это честный рассказ о том, что ты знаешь или можешь догадываться. Это были, в том числе, различные переживания, связанные с любовью, одиночеством, изменой. С тем, что переживает, наверное, каждый человек. В частности, это чувство вины перед матерью и любимой.

Михаил Козырев:  Это же адски тяжелое признание. Одно дело: сидеть с друзьями, усмехаясь, а другое дело посмотреть, что и как на самом деле происходит. Это тяжела вещь.

Анастасия Светлова: Слушаю и даже боюсь говорить. Я постараюсь кратко вам сказать, что я, как и всякий творческий человек, очень эмоциональна. Женя очень интересно в процессе работы движет историю, о которой он рассказывает. Не заразиться ей, не пуститься во все тяжкие, очень сложно. Он заразил нас. Меня он заразил колоссально. Я использовала в этой роли свою эмоциональность и умение любить, желание любить. У меня как любовь — так всегда катастрофа, это про меня.

Михаил Козырев:  Вам во всём понятны мотивы поступков вашей героини? Вы ее во всём поддерживаете?

Анастасия Светлова: Скорее да, чем нет. Артист обязательно должен оправдать своего персонажа. Я бы так сделала, пожалуй. Он ее опорочил перед всей семьей, перед всеми близкими людьми назвал неприличным словом. Сказал, что ты такая. Если бы меня мой любимый мужчина так оскорбил, то я бы взбунтовалась!

Фёкла Толстая: Скажите, а как ваш эмоциональный спектакль принимается ярославцами? И как его видят в других городах? Например, вы работали в Санкт-Петербурге, где зритель известен своей холодностью…

Анастасия Светлова: Я могу сказать, что когда мы его играли в Москве на «Золотой маске» прием был потрясающим, а в Ярославле этот спектакль принимали очень тяжело.

Евгений Марчелли: Ярославский зритель очень спокойный и консервативный, а этот спектакль агрессивный, демонстрирующий обнаженные отношения, без скидки на особенности зрителя; в пьесе есть место, где обнаженное тело присутствует 10 минут крупным планом, и когда мы выступали в Баку, то это поначалу шокировало зрителя, но после они были нам признательны и благодарны.

Анастасия Светлова: У женщин этот спектакль вызывает истерику.

Евгений Марчелли: У зрителей первая реакция на спектакль была очень негативной. До сих пор некоторые встают, выходят из зала, хлопают дверью, резко высказываются. Таких людей, в принципе, везде хватает. Но мы стараемся держать равновесие в театре.

Михаил Козырев:  Было ли неприятие со стороны близких людей, которые должны, по идее, всё понять?

Евгений Марчелли: И такое тоже было. Для меня самым главным зрителем всегда была моя мама, но она не театральный человек, и я с ужасом думал: «Что же она переживает, глядя на это?» Несколько дней после спектакля она всё молчала и ничего мне не говорила, а потом вдруг спросила: «Женя, ты вырос в интеллигентной и любящей семье. Откуда в тебе всё это?».

Фёкла Толстая: Вы же итальянец, в вас должны быть какие-то обжигающие вещи!

Евгений Марчелли: Наверное.

Фёкла Толстая: Хочется спросить о вашем происхождении: откуда вы здесь такие появились?

Евгений Марчелли: В 1930 году приехала семья моего папы: папе было 14 лет, а мои дедушка и бабушка были итальянскими коммунистами, бежавшими от фашизма в Советский Союз, где им было предоставлено политическое убежище. Они приехали в надеже на продолжение борьбы с фашизмом и строительство коммунизма, но после того как началась война, они попали в лагеря. Дедушка кончил свою жизнь в лагере. А бабушка и папа, выйдя из лагерей, попали в город Фрунзе. Их сослали на поселение без права выезда. Там папа и встретил мою мать. Бабушка моя — француженка по национальности, но она не была коммунисткой, она была женой коммуниста. Они разговаривали на итальянском и на французском. В детстве я чаще жил с бабушкой, и она говорила со мной на итальянском и на французском, а не на русском. Я лет до 5 легко разговаривал с ней на этих двух языках. Потом, когда она умерла, я язык забыл совсем. Приезжая в Италию я чувствую, что это моя территория! Я там отлично себя чувствую, я нашел родственников. Они серьезные люди. Муж моей двоюродной сестры является президентом государственной автомобилестроительной фирмы.

Фёкла Толстая: Передаем ему привет, на канале Серебряный Дождь!

Михаил Козырев:  Фёкла, на машину не рассчитывай. Анастасия, спасибо большое, что пришли. Спасибо, Евгений, мы желаем вам новых успехов. 20 и 21 мая, спектакль называется «Екатерина Ивановна», Театр им. Моссовета, спектакль можно увидеть в рамках фестиваля «Черешневый лес».