«Выпавшие в конце апреля и в начале мая перемежавшиеся со снегом дожди, разведённая ими грязь, хмурое небо и холод, улицы в развалинах, невозможность достать в лавках самые обыденные предметы -- все это в совокупности способствовало тому, что мы без сожаления покинули Верный, решившись перебраться в Джаркент, начальный пункт нашего будущего путешествия караваном...»
Программа создана при поддержке Русского географического общества
«Здесь мы доканчивали свое снаряжение, лихорадочно работая по пятнадцати часов в сутки. Ограниченность наших средств не позволяла нам думать об излишествах во время пути. Мы брали самое нужное, но его набралось столько, что к купленным в Верном тридцати лошадям пришлось прикупить еще десять, да и эти, как оказалось впоследствии, с трудом подняли наш громадный багаж».
Так описывал свое начавшееся вдоль Восточного Тянь-Шаня русский путешественник, географ и зоолог, исследователь Западного Китая, Памира, Западной Монголии, Тувы и Дальнего Востока Григорий Ефимович Грум-Гржимайло. Сама столь сложная и непривычная для российского уха фамилия - польский дворянский род, представители которого сыграли важную роль в истории именно российского государства. Два младших брата Григория - Владимир и Михаил, стали один - российским учёным, изобретателем и инженером-металлургом, другой - военным, путешественником, изобретателем. Выходец из того же рода - Кондратий Иванович был одним из первых русских врачей-писателей. Сам же, Григорий Ефимович родился в семье известного специалиста свеклосахарного и табачного производств, служащего департамента внешней торговли министерства финансов.
«В природе нет, кажется, ничего скучнее и однообразнее каменистой пустыни. Летом все блестит и дышит в ней зноем, зимой же негде укрыться от ветра. И сколько вперед ни смотри -- кроме гальки, ясного неба да белесоватого тумана ничего в этой степи не увидишь... И чем дальше идешь, чем ниже склоняется солнце, тем гуще охватывает горизонт и этот обманный туман, который с каждой минутой все полнее и полнее заволакивает окрестности или же миражом озёр раздражает воображение путника. Растительности здесь или вовсе нет никакой или она донельзя жалка: низкий и корявый саксаул, один или два вида хвойника, редко где чилига, и немногие другие виды, преимущественно же невзрачные солянки -- вот, пожалуй, и все ботаническое богатство этих пустынь, составляющих чуть не две трети всего пространства центрально-азиатских степей». (Из записок Г. Е. Грум-Гржимайло)
Когда в январе 1884 г. Грум-Гржимайло окончил Университет, то уже через месяц, по рекомендации профессора Мушкетова, отправился к Алайскому хребту, совершил экскурсии по Алайской долине, дошёл до Муксу и, перевалив Заалайский хребет, вышел к озеру Кара-Куль. В последующие три года путешественник последовательно расширял район своих работ на Памире и в припамирских странах, а затем посетил Тянь-Шань. Результаты четырёхлетних работ были доложены им в Русском географическом обществе. Материалы памирских экспедиций Грум-Гржимайло оказались в значительной мере новыми в части энтомологической фауны. Однако путешественник не ограничил свои работы зоологическими и зоогеографическими исследованиями. Он также делал съёмки маршрутов, определял абсолютные высоты, выяснял орографию горных хребтов и долин, проводил метеорологические наблюдения, изучал ледники истоков реки Танымас.
«Именно такая местность расстилалась теперь перед нами, и те пятнадцать километров, что нам на сегодня предстояло ею пройти, казались нам бесконечными... Но вот, точно из-под земли выросшая, показалась впереди ярко-зелёная растительность кустарников урочища Джюс-агач {У монголов -- Цзю-моден, что в обоих случаях значит – «сто деревьев»}, и минуту спустя мы уже утоляли свою жажду из родника, бившего из-под корней старой, развесистой ивы. Все при этом было забыто, и мы с неподдельной радостью приветствовали это крошечное местечко, где нашли в изобилии все, в чем нуждались: тень, воду, дрова и подножный корм для наших животных...» (Из записок Г. Е. Грум-Гржимайло)
В 1889 году Русское географическое общество сформировало целых три экспедиции в Центральную Азию, одной из которых была поездка Грум-Гржимайло в Восточный Тянь-Шань и Наньшань. Эта экспедиция оказалась самой большой и важной в научной деятельности учёного: он сумел собрать разнообразный материал, который позволил ему в течение многих лет работать над вопросами географии Центральной Азии и плодотворно разрабатывать этнографию и историю народов этой территории.
«Средства, которыми могла располагать экспедиция, в общем не превышали 10 тысяч рублей. Персонал ее, кроме меня и брата моего, офицера лейб-гвардии 2-й Артиллерийской бригады, Михаила Ефимовича, состоял из нижеследующих лиц: артиллериста Матвея Жиляева, казаков: Ивана Комарова, Андрея Глаголева, Ивана Чуркина, Матвея Комарова, Петра Колотовкина и Михаила Фатеева, сарта Ташбалты Иссыман-Ходжаева и текесского калмыка Николая Ананьева, всего 11 человек; кроме того, на более или менее продолжительное время, в состав экспедиционного отряда входили: офицерский сын Григорий Ананьин, крещёный дунганин Давид, илийский уроженец Сарымсак и кашгарец Хассан. Отсюда видно, что вся интеллектуальная работа экспедиции лежала на моем брате и мне. Инструменты, полученные нами, собраны были из различных учреждений. Для производства маршрутной съемки - блок-мензула с кипрегелем (из Главного штаба) в полном порядке и две бусоли Шмалькальдера в деревянных ящиках, также в порядке. Для определения астрономических пунктов: три столовых хронометра Тиде, из коих один был по среднему времени, два же другие оказались звёздными. Наконец, для измерения температур: два обыкновенных термометра, приобретённых в Петербурге». (Из записок Г. Е. Грум-Гржимайло)
«К сожалению, «орда» сообщила нам совершенную правду. Мы, действительно, сразу же втянулись в дикое ущелье, сложенное из мощных толщ известняков и известковистых сланцев, по дну которого шумным потоком неслись прозрачные, как хрусталь, воды Боростая. На первых, впрочем, порах ущелье это все же оживлялось довольно разнообразной кустарной и древесной растительностью, узкой лентой гнездившейся в береговых валунах и местами даже образовавшей здесь смешанные рощицы из тополей, берёзы и ивы, с густым подлеском из разросшихся тут же кустарников лозы, шиповника и караганы, но затем серый камень заполнил решительно весь, впрочем очень здесь ограниченный, горизонт». (Из записок Г. Е. Грум-Гржимайло)
Из экспедиции Григорий Ефимович вернулся с богатейшей лепидоптерологической коллекцией, собираемой по всему маршруту. Его трофеи насчитывали свыше 12 тысяч экземпляров при 146 видах (в том числе 30 новых для науки). Увлечённый разнообразием и новизной фауны бабочек Алая и Памира, окрылённый удачными сборами, он решил не возвращаться в Петербург, а на следующий год продолжить путешествие по новому маршруту. Всю осень 1884 г. и следующую зиму. Грум-Гржимайло обрабатывал собранный материал, писал отчёты. Предварительные итоги исследований он опубликовал во втором томе «Memoires sur les lepidopteres». Согласовав с Председателем Императорского Русского географического общества великим князем Николаем Михайловичем Романовым маршрут второй экспедиции и получив от него две тысячи рублей, Григорий Ефимович заручился также и поддержкой самого общества, получив от него рекомендательные письма и 800 руб. денег. Особенно важно было то, что Географическое общество выхлопотало у тогдашнего туркестанского генерал-губернатора Розенбаха прикомандирование к экспедиции для проведения топографических работ штабс-капитана Родионова, а также двух препараторов и 11 конвойных казаков.
«И вот лошади зашагали по глубокому песку. Где-то в стороне, а потом и вблизи характерным шелестом заявили о себе камыши. А вот, наконец, появились и силуэты людей, сопровождаемые оглушительным лаем собак. Они меня окружили. Кто-то им что-то сказал, и, по китайскому этикету, они немедленно преклонили предо мною колена. В то же мгновение, как по волшебству, вспыхнул старый подожжённый камыш и фантастическим светом осветил и без того уже дикую картину торгоутского кочевья в песчаной степи…» (Из записок Г. Е. Грум-Гржимайло)
Результаты экспедиций Грум-Гржимайло превзошли все ожидания. Одни только энтомологические коллекции, собранные экспедицией, превысили 20 тысяч экземпляров насекомых, преимущественно чешуекрылых, и содержали большое число новых, неизвестных еще науке видов и форм. В самом начале XX века Грум-Гржимайло предпринял еще несколько путешествий по Западной Монголии и Туве. До последних дней своей жизни учёный продолжал напряжённо работать. Не имея возможности путешествовать по состоянию здоровья, он преподавал, писал научные статьи, был членом совета и вице-председателем Русского географического общества…
* * *
В программе использованы подлинные архивные очерки и Труды экспедиций Русского географического общества
Программа создана при поддержке Русского географического общества
